На последнем мероприятии в Сан-Диего Роуз МакГоун дала большое и откровенное интервью о последних годах своей жизни и о планах на будущее. Несмотря на новую травму (она снова повредила правую руку в "оконной" аварии), актриса приехала представить летнюю премьеру "Конана-варвара" и дать это интервью. Но каким бы кровавым не был "Конан", он не сравнится с тем, что пришлось пережить Роуз за последнее время - жалкие продюсеры, серьёзные аварии, болезни членов семьи. Очень многое узнаёшь о Роуз после прочтения данного интервью: и о причинах отмены "Барбареллы" и "Рыжей Сони", и о том, что актриса и вовсе думала покончить с карьерой... Более того, Роуз и сейчас считает, что может в ближайшее время бросить всё и начать жить у себя на исторической родине, в Италии!

 Одним словом, актриса откроется для вас по-новому...

 

 

Роуз: Я вылетела в окно.

Корреспондент: Вы...ЧТО??

Р: Да. Окно было низким. Я сказала, ‘мне не нужно такое низкое окно.’ Нет, я только переехала, и они только что закончили отделку окна.

К: И Вы выдавили окно и упали…

Р: Нет! Я соскользнула, я нажала на ручку весом всего тела, соскользнула,и вывалилась в окно. Задела артерию, залила все кровью. Она была порезана в двух местах у кости. И только тогда я жутко испугалась, а у меня очень тонкие запястья, когда я увидела огромную дырку в запястье, я даже вставила туда палец, потому что кровь лилась как из ведра, она [дырка] доходила до первого сустава.

К: Боже мой!

Р: И вот тогда я запаниковала. Количество крови, сказал мой ассистент, было как в фильмах. Она разлилась рекой. А кровь из артерии — разбрызгалась по всем стенам. Все выглядело так, будто там произошло убийство. [Пауза] Это была бы отличная сцена для «Конана»! И я подумала, ‘О! Им бы пригодилось немного крови отсюда.’

К: Наверно, было странно для Вас наблюдать, что своего рода сцена из фильма происходит в реальной жизни.

Р: Когда ты видишь это в реальной жизни, ты как-будто смотришь на себя со стороны. Помню, что я подумала, ‘В следующий раз я попрошу их сделать кровь немного темнее, потому что именно так она выглядит по-настоящему.’ И у тебя остается напоминание. [Указывает на шрам] Он выглядит так, будто я взяла перфоратор и пыталась убить себя.

К: Как давно это случилось?

Р: Три недели назад. Я быстро иду на поправку, и еще в процессе выздоровления. Я снимаюсь в фильме в Ванкувере, я прилетела в 4 утра и пришла в Comic-Con, а швы мне сняли 5 дней назад. Это ужасно! Такое чувство будто это место внезапно начинает гореть.

К: И на этой ноте можно как раз перейти к разговору о «Конане-Варваре», который представлен как самый кровавый фильм

Р: У него рейтинг «hard R»! Я бы сказала, именно поэтому он называется «Конан-Варвар». Кто-то спрашивал, ‘Маркус Ниспел снимает ужастики — это ужастик?’ Нет, он варварский. Это слово определяет то, каким он является.

 

К: Я разговаривал с Джейсоном Мамоа о том, как он попал в фильм. Его фанатов немного удивило, что его утвердили на роль, потому что он выглядит иначе чем Конан, которого мы все видели в предыдущем фильме.

Р: Так и есть, но он похож на то, каким его придумал Роберта Говард. Он красив, у него замечательные зеленые глаза. Он выглядит как настоящий варвар — в наших фантазиях, когда мы размышляем как же должен выглядеть варвар. Он так же снимается в сцене, где он без одежды ниже пояса. И я сказала, ‘Эй, сейчас я приведу всех своих голубых дружков!’ [Смеется]

К: Вы играете полуведьму, дочь Стефана Ланга. Чем Вас привлекла эта роль?

Р: Ну, они писали ее для мужчины.

К: Правда? Предполагалось, что у Стефана Ланга будет сын?

Р: Сын, да, который должен был заискивать. Подлизываться ко всем на поле биты и тп. Они изменили роль, поэтому Стефан обезумел от идеи воскресить свою жену, мою мать. Она - ведьма. И я очень ревную к своей покойной матери. Короче, я пытаюсь соблазнить своего отца, так что у меня немного комплекс Электры, и в тоже время я много сражаюсь для него, чтобы сделать ему приятно потому что я люблю его, собственно говоря. Мне нравится, что тут присутствует много пафоса, это не просто про парня, который хочет много власти просто потому, что он хочет много власти, что мы обычно видим.

К: Роль переписали на женскую еще до Вашего прихода в проект?

Р: Нет! Это все еще был Фарик, нет Марик. Было забавно это представлять. Знаете, ‘Сцена была бы смешнее, если бы это был...’ И ничего плохого тут нет, в сущности, мы только думали, что это было бы здорово, если бы этот великий гомосексуалист задавал основное настроение некоторых сцен. Но они переписали сценарий, изменили его для девушки и это изменило все. Но я люблю играть сильных женщин.

К: Очень интересно наблюдать за Вами в такой роли, потому что Марик выглядит просто… сумасшедшей.

Р: Сумасшедшей. Я не знаю как ее описать — она просто выглядит сумасшедшей!

К: Она должна была всегда так выглядеть?

Р: Я знала,какой ее представляют, и мне в этом помогла классная команда. Парикмахеры и визажисты были просто высший класс, лучше и быть не могло. Это было честью-работать с ними. Я думаю, что она достаточно величава и царственна, и я думаю она жутко красива. И когда я это говорю, я говорю не о себе, а о моем герое, в очень странной манере.

К: В каких экшен-сценах Вы участвовали?

Р: Это очень отличный от других стиль экшен, обычно экшен должен быть более простым. А тут она больше соблазняет людей своими коготками, и я решила вести себя как змея - как змея завораживает свою жертву, затем нападает.

К: Вы сражались против Джейсона?

Р: Я сражалась против него. И практически победила. [Острит] Конан-мертв!

К: А в спойлере этого нет!

Р: Нет. [Смеется] Спойлер, Конан мертв! Привет, Я новый Конан!

К: Как Вы решились на роль, особенно в свете Вашей роли в «Рыжей Соне»? Вы настолько продвинулись в подготовке к фильму, составили концепцию и все такое и казалось, что все идет хорошо.

Р: Дело в том, что у меня была травма, после Планеты Страха. Моя рука — я делала сальто назад, которое, конечно, вырезали, я неудачно поставила руку и подвернула ее. Когда я пела для «Рыжей Сони» мой локоть был буквально засунут в мешок со льдом, повреждение вызвало частичный паралич в той части, где был поврежден нерв.Я чувствовала толко подушечку мизинца и безымянный палец, и больше ничего. С тех пор у меня было три операции, часть локтевой кости мне вырезали, и через запястье и кисть ввели мне препараты, которые вернули ему чувствительность. Мои врач и хирург говорили, ‘Если еще раз ты его повредишь – мы ничего не сможем сделать.’ И я задумалась, хм… Это было одной из причин, по которым я выбрала «Конана». Я все еще снимаюсь в экшене, я люблю экшен, но я спросила, а вдруг я получу еще бОльшие травмы, как и всегда, когда когда проходят съемки? А они сказали, что такого не произойдет. Во многих смыслах это ужасно, но сейчас мне нужно беречь себя. Нужно было выбирать, «Рыжая Соня» или паралич? Хм...

К: Не думаете ли Вы, что риск подобного рода не позволит Вам больше сниматься в таких картинах?

Р: Надеюсь, что нет. А там [в картине «Рыжая Соня»] это было наиболее вероятно, а ведь это мои руки. Ведь однажды, это гарантированно может случиться, я не хочу этого никакой ценой.

К: Теперь картина наиболее ясна.

Р: Я хотела сказать, что в конце концов, я всего лишь человек.

К: Вы были единственной, кто отказался сниматься в «Рыжей Соне»?

К: Я сделала это. Это не стоит того. Это было бы здорово, но не стоит того.

К: А что произошло с ремейком «Барбареллы»?

Р: «Барбарелла» — у нас было $80 миллионов в Германии, а Роберт [Родригез] однозначно не хотел там снимать. Он просто не хотел снимать в Германии. Было очень жаль. А у нас были отличные пробы с Дино де Лаурентис, Колин Этвуд делал костюмы, мы уже достаточно долго готовились. Команда была просто потрясающей. Очень жаль, но так совпало, что в то же время мой отец серьезно заболел и я вышла из игры на два с половиной года. Конан был первым фильмом, в которы я вернулась, и более того, это было замечательное время, я заново влюбилась в фильм. В «Конана-Варвара», спросите вы? Но я и раньше снималась, а два с половиной года назад я уже просто была сыта. Я думала, ‘Я ненавижу этих людей, я ненавижу этих жалких продюсеров, зачем я это делаю, с меня хватит. Я просто хочу быть с папой.’ И я заново вдохнула в «Конане», благодаря Маркусу Ниспелю, благодаря Джейсону, вот я о чем. Я о фантазиях и веселье стать кем-то другим, и люди добры к тебе тогда, когда ты добр к ним. Эта доброта повлияла на меня, на вещи, помогла влюбиться заново в то, что я делаю, не каждый поверит, что благодаря «Конану-Варвару» это возможно. Но до странности это так, и я буду вечно этому благодарна.

К: Очень странно слышать, что тяжелый период в жизни заставил Вас уйти из фильма.

Р: По большому счету, я никогда не собиралась становиться актрисой. Это не было моей страстью, это было не моим.

К: Но Вам понравилось.

Р: Абсолютно понравилось. У меня много братьев и сестер, а каждый фильм помогал оплачивать образование. А потом я подумала, в колледже учится последний, почему я все еще это делаю? А сейчас я хочу вернуться в Италию и жить на ферме в Тоскании.

К: Как Вы думаете, Вы действительно так и сделаете?

Р: Думаю, да. Там я больше всего чувствую себя дома, там я выросла.

К: Прежде,чем Вы уедете в Италию, какие проекты у Вас в планах?

Р: Прямо сейчас я снимаюсь в фильме «Жена Пастора», он основан на реальных событиях. Я хотела в нем сняться, чтобы он послужил противовесом «Конану» и это потрясающая часть.

К: Разварот почти на 180 градусов?

Р: Больше, чем 180. Я играю церковную мышку. Я играю женщину, мимо которой Вы можете пройти на улице и не заметить. Она невидимка, и это забавно. Для меня было проще сыграть грязного бродягу, чем невидимку. Это было весело, и интересно. Я беру снимки своих сцен и посылаю своим друзьям , они как, ‘Контроль за рождением моды.’ [Смеется]